Вокруг «Цветов дальних мест» возникло много шума ещё до их издания. Дело в том, что «Советский писатель», с кем у автора был заключён 25-ти процентный и уже полученный авансовый договор, испугался готовый роман печатать и потому предложил автору заведомо несуразные и невыполнимые доработки. Двадцатисемилетний автор с издевательским требованием не согласился и, придравшись к формальной ошибке, — пропущенному сроку одобрения, — затеял с издательством «Советский писатель» судебную тяжбу, — по тем временам неслыханная дерзость. В результате суд был выигран, автору выплатили причитающиеся по условиям договора деньги, но роман напечатался лишь через одиннадцать лет, в 1990 году, когда литература без политических разоблачений уже мало кого интересовала. Смею утверждать, что, несмотря на громадный по нынешним меркам тираж, 75 тысяч экз., «Цветы дальних мест» остались не прочитанными. А между тем художественная ткань романа — это и есть, строго говоря, то, что называют  настоящей, подлинной прозой.

Многие из этих рассказов, написанные в те времена, когда об их публикации нечего было и думать, автор читал по квартирам и мастерским, срывая аплодисменты литературных дам и мрачных коллег по подпольному письму. Эротическая смелость некоторых из этих текстов была совершенно в новинку. Рассказы и сегодня сохраняют первоначальную свежесть.

Фотографирование - как способ запечатления жизни, проявления её скрытых форм и смыслов, а в итоге - рассказ о становлении Художника, - вот, пожалуй, та задача, которую поставил перед собой и блестяще выполнил автор этой книги.

ВПЕРВЫЕ ОПУБЛИКОВАНО "ОКТЯБРЬ", 2000, 11

Пьесы известного прозаика и драматурга

Если бы этот роман был издан в приснопамятную советскую эпоху, то автору несомненно был бы обеспечен успех не меньший, чем у Эдуарда Лимонова с его знаменитым «Это я — Эдичка». Сегодня же эротичностью и даже порнографией уже никого не удивишь. Тем не менее, данное произведение легко выбивается из ряда остро-сексуаль-ных историй, и виной тому блистательное художественное исполнение, которое возвышает и автора, и содержание над низменными реалиями нашего бытия.

Современная проза.

Впервые опубликован в журнале "Октябрь", 2000 г., №4,

Женская судьба иной раз проделывает такие кульбиты, что всё, и в самом деле, встаёт с ног на голову и движется против часовой стрелки, вопреки логике и здравому смыслу. Однако поразительно другое - женщина обретает в этом счастье.

Впервые опубликовано "ОКТЯБРЬ", 2004, 11

Манеж сгорел 14-го марта 2004 года, в воскресение — в этот день Путин должен был во второй раз сесть в кресло президента. На самом деле Манеж загорелся в ночь с 13-ого на 14-го, и воскресным утром от него остались лишь дымящиеся развалины. Помимо невосполнимых архитектурных потерь Москва, как не странно, понесла и потери литературные, пусть и несоизмеримо меньшие. Дело в том, что еще зимой в Манеже стал раскручиваться один модерновый проект: предполагалось выпустить серию книг с графикой художников, чьи работы выставлялись в галерее «Манеж», и с текстами писателей, чьи вечера там происходили. Моя книжка вышла вместе с работами моего старинного друга художницы Анны Бирштейн. Пятьсот экземпляров этой книги были завезены из типографии в Манеж в пятницу… Через полгода я был в гостях у режиссера Вадима Абдрашитова, и тот сказал: «Я сейчас покажу тебе одну вещь». И достал замызганный, в потеках и грязных разводах, экземпляр нашей с Аней книги.  Оказывается, он подобрал эту книжку на пожарище: весь тираж был выброшен на мостовую из чрева закопченных руин мощными струями пожарных брандспойтов. Так что в природе осталось лишь три экземпляра этой книжки: они нашлись в типографии. Это если не считать Вадимого раритета, конечно.

Пьесы известного прозаика и драматурга

Эти очерки писались в самом конце минувшего века, в 90-х. Все они, льщу себя надеждой, очерки писательские, хоть и деланы были для газет и тонких журналов: для почившего в бозе «Русского телеграфа», для «Огонька», для «Общей газеты» и по иным адресам. Они — разные, это и очерки путевые, и этнографические, и очерки нравов не без психологии. Сегодня, в  следующем тысячелетии, будучи извлечены из памяти компьютера, мне они показались не безынтересными. А ведь автору бывает куда как лень перечитывать некогда написанное. И я льщу себя надеждой, что покажутся они забавными и для читателя, с которым мы вместе переживали  совсем недавнее наше прошлое, хоть и отделенное уже от нас теперешних не только календарной межой, но и многими изменениями в нашем житье.

В увлекательной художественно-познавательной форме автор рассказывает о своих жизненных путях и перепитиях в литературном мире.

Нашумевший роман, в котором легко узнаётся одна из самых главных газет рыночного времени.

Петя Камнев — герой нашего времени. Ну, возможно, не буквально сегодняшнего, но и совсем недалеко отошедшего. Впрочем, для литературных героев временые рамки всегда относительны, поэтому они и выламываются из них и кажутся людьми ненужными, лишними. Доказательством тому — Петины истории.

Лирический роман об одиночестве творческого человека, стремящегося к простому житейскому счастью на склоне лет.

Мечты сбываются только в мечтах.

Роман впевые опубликован "Октябрь" , 2005, 4

Автографические воспоминания, которые автор называет романом, исполнены в живой и увлекательной манере, присущей не столько мемуарной, сколько полноценной художественной прозе.

Последние рассказы автора несколько меланхоличны. Впрочем, подобно тому, как сквозь осеннюю грусть его портрета в шляпе и с яблоками, можно угадать провокационный намек на «Девушку с персиками», так и в этих текстах под элегическими тонами угадывается ирония, основа его зрелого стиля.

Повесть для девочек, бабушек и говоряшек собак наверняка окажется интересной и для мальчиков, мам и пап и, само собой разумеется, для дедушек.

Канва повествования — переплетение судеб двух очень разных персонажей, олицетворяющих два полярных способа проживания жизни. По ходу повествования читатель поймет, что перед ним — роман-притча о вдохновении, обогащении и смерти.

 Журнал «Октябрь» анонсировал публикацию романа в одном из номеров второго полугодия 2010 года.